Меня зовут Кристофер Дойл. Я психотерапевт в Международном фонде лечения, и я бывший гомосексуалист.
Я рос в очень любящей семье. Мои родители не обращались со мной жестоко, они полностью поддерживали и принимали меня. Однако в детстве я не мог установить настоящую связь с отцом. Просто были вещи, на которых мы не могли сойтись — я был очень чувствительный, артистичный, творческий; отец же был ремонтник, мастер на все руки. И я помню, как в начале своей юности, я чувствовал, что я не такой, как он. Как будто мы разные. И это было очень трудно для меня, что я не мог идентифицироваться с мужеством моего отца, с его миром.
Со мной не случалось никаких происшествий. Я рос, любя свое тело, у меня не было с ним никаких проблем. Единственное, что произошло со мной, когда мне было 8 лет, это то, что примерно в течение года меня развращала более старшая родственница. Мне было очень нелегко это пережить, потому что я не чувствовал, что я могу поговорить об этом с семьей. Я испытывал сильнейшее чувство стыда за произошедшее, и это также создало во мне большую путаницу: сексуальные чувства и к девочкам, и к мальчикам. Ведь я был совсем маленьким — мне тогда было 8 или 9 лет. У меня ещё даже не началось половое созревание. Таким образом, мою сексуальность пробудили очень рано.
Мои сексуальные эксперименты с девочками начались, когда мне было 9–10 лет, и мои родители, узнав о моих занятиях, очень сильно меня пристыдили. И я думаю, что с того момента я эмоционально отгородился от женщин, потому что я начал думать, что иметь такие сексуальные чувства — это нехорошо, неправильно. И я испытывал сильнейшее чувство стыда за свои гетеросексуальные амбиции, будучи таким маленьким. Это было недопустимо, чтобы в таком возрасте у меня были сексуальные чувства, или секс, или что-то в этом роде. И я думаю, что это повлияло на меня так, что я отключился от своей гетеросексуальности и переключился на гомосексуализм.
То, что я не мог поговорить с отцом, и то, что отец не был способен установить со мной связь и помочь мне с этой проблемой, было очень пагубным для меня как для мальчика. Я чувствовал стыд и отсутствие связи с отцом, и в довершение всего — я всегда был слишком привязан к своей матери. Я был больше похож на неё: мы оба были очень чувствительны. У нас была очень сильная эмоциональная связь, может даже чересчур эмоциональная. Так что с самого раннего возраста я был слишком привязан к своей маме и несколько отчужден от отца. И это привело меня к разным противоречивым чувствам, особенно после сексуального растления.
В 11–13 лет я начал экспериментировать с мальчиками моего возраста. В то время у меня получалось это скрывать, это был секрет. Но это многое для меня значило — я получал огромное чувство утверждения от этого. То, что другие мальчики хотели меня сексуально — реально повышало мне самооценку. Но теперь, глядя назад, я понимаю, что я не был самим собой. Это не помогало мне чувствовать себя хорошо, а только заполняло дыру, которая образовалась из-за неудовлетворенных эмоциональных потребностей с отцом и другими мужчинами из моего окружения. Мне было гораздо легче заниматься сексом с парнями и сверстниками, чем быть гетеросексуальным и мужественным. Это была ужасная жизнь — я жил двойной жизнью, восполняя свои неудовлетворенные эмоциональные потребности через секс с другими парнями. Но в глубине души, чего я действительно желал – это быть воспринятым ими не в сексуальном смысле. Чтобы они просто любили меня и дружили со мной. Я всегда чувствовал себя сторонним наблюдателем. Я никогда не чувствовал, что я с ними на равных, или так же хорош, как они. Я чувствовал себя отстраненным от мира мужчин. Я чувствовал, что отличаюсь от них, будто что-то со мной не так, и я чувствовал, что не способен общаться с другими ребятами на более глубоком, эмоциональном уровне.
Мой брат был звездой футбола и бейсбола, и хотя я был довольно спортивным, я был далек от его уровня. Он был старше меня, лет на 5–6, так что мои родители в спорте превозносили его. Мол, Крис может быть и не плох, но он никогда не будет таким, как Билл. Крис более чувствительный и творческий, он хорош в музыке – это по его части. Так что меня никогда не поощряли заниматься мужскими делами, как поощряли моего брата. Меня более направляли к женским делам, к тому, что было слегка гендерно нетипичным для того, кем я был. Так что поощрение мужественности в моей семье не было таким существенным в моем случае.
Потом я поступил в колледж и продолжал жить с этими чувствами, вступая в половые связи с мужчинами и будучи неспособным установить здоровые отношения ни с мужчинами, ни с женщинами. И я дошел до того, что у меня началась сильная депрессия из-за своего однополого влечения, и я очень устал иметь с этим дело. Мне тогда было 21–22. Закончив колледж, я осознал, что моя жизнь лишена равновесия, что я не был искренен ни с кем в своей жизни, и что мне нужно найти мужчин, которые примут меня таким, какой я есть. В конце концов я нашел их в церкви — в приходе для молодых людей, к которому я примкнул. Они любили и принимали меня таким, каким я был.
И вот, что стало переломным моментом в моем процессе изменения: как только я смог развить взаимоотношения с мужчинами — то есть с группой мужчин, которые любили и принимали меня таким, каким я был, и с кем я чувствовал, что я могу быть аутентичным и честным по поводу своих чувств — однополое влечение попросту пропало. И я помню, как в один прекрасный день я проснулся, понимая, что я более не испытываю однополого влечения. Это, конечно, не произошло как по мановению волшебной палочки. Изменение происходило медленно, но верно, пока я однажды я заметил, что для меня это больше не вопрос. Лично для меня, это было делом трех–шести месяцев.
Теперь, обладая своими знаниями, и будучи психотерапевтом, который работает с клиентами с однополым влечением, я знаю, что очень часто, у мужчин, борющихся со своими гомосексуальными чувствами, наблюдается недостаток близости с мужчинами своего возраста. В определенном смысле, некоторые из нас, включая меня, застревают на ранней стадии психосексуального развития. И лично мне, чтобы однополое влечение ушло, нужно было пройти через ту фазу, на которой происходит сближение с мужчинами. Это то, что помогло мне выйти из тупика и вернуться на свой путь, на котором, в моем понимании, я смогу быть настоящим мужчиной.
До этого мои связи были в основном гомосексуальными. Я пытался установить гетеросексуальные отношения, но у меня ничего не выходило. Большинство из них даже не были сексуальными. У меня были сексуальные отношения с женщинами, но они не удавались, и не потому, что меня не влекло к ним сексуально, а потому, что я испытывал глубокое чувство неполноценности, а также незрелости, поскольку у меня были незалеченные раны и неудовлетворенные потребности в любви со стороны своего пола. Пока мы не почувствуем себя любимыми и принятыми мужчинами своего возраста, и не сблизимся с ними, и не почувствуем себя с ними на равных, будет очень трудно выстроить здоровые отношения с женщиной. Для этого необходима определенная степень близости с мужчинами — это то, что было необходимо мне, и это реально помогло мне в моем изменении.
Я не знаю, считал ли я когда-либо, что я родился с однополым влечением. Я был cбит с толку в сексуальном плане, и мне было очень стыдно за эти чувства. Я могу уверенно сказать, что я не хотел быть таким, и я определенно не выбирал эти чувства. Мне говорили, что я таким родился, и наверное я так думал какое-то время. Но однозначно, не было никаких источников, которые бы сказали мне, что я не обязан быть таким. Не было никого, кто бы мне это сказал.
Прошло уже 8 лет с тех пор, как у меня было гомосексуальное чувство или желание. Я не испытываю более однополого влечения. Вообще. И я хочу сказать всем своим братьям и сестрам, которые геи и лесбиянки, что я вас люблю и уважаю, и что своей историей, своим опытом я не осуждаю вас. Я уважаю вашу историю и ваш опыт, и я делюсь этим не для того, чтобы угрожать вам, или чтобы вы почувствовали, что вы хуже, чем я. Я только хочу, чтобы вы знали, что однополое влечение не врождено. Это не то, с чем вы рождаетесь, это то, что развивается. И если вы захотите — вы можете измениться.
Я работаю терапевтом уже около трех лет. За три года работы я принял и помог в индивидуальной и групповой практике примерно сотне мужчин. Большинство из них — молодые люди подросткового и 20-летнего возраста. Я использую целый ряд техник, и все они – мейнстримные психологические техники, а не какие-то сумасбродные техники или что-то в этом роде. Большинство терапевтов, занимающихся этим вопросом — все используют конвенциональные психологические техники. Мы помогаем клиентам понять раны прошлого. Мы помогаем им связаться с их настоящими чувствами. Для наших клиентов гомосексуальные чувства не имеют отношения к гомосексуализму или сексуальным чувствам. Это прикрытие для неудовлетворенных эмоциональных потребностей и ран прошлого. И мы помогаем клиентам понять, почему у них есть гомосексуальные чувства. Мы раскрываем основополагающие причины, а затем помогаем им удовлетворить их потребности здоровыми способами. Мы также залечиваем душевные раны, заставляющие их сексуализировать свою потребность в мужчинах.
Первая стадия – это граундинг и поведенческая терапия. Мы помогаем клиентам прекратить сексуальное поведение, помогаем им найти сеть поддержки. Для клиента крайне важно, чтобы в процессе исцеления у него было много мужчин, содействующих в его продвижении: старшие наставники, ровесники и другие мужчины, которые подобно им самим, находятся в процессе преодоления — все те, от кого они могут получить поддержку и чувство ответственности. Сеть поддержки помогает им понять, какие чувства скрываются под их однополым влечением. Она помогает выучить технику журналирования, разобраться со своими чувствами и реально добраться до самых корней, минуя поверхность. Поверхность – это однополое влечение, а в корне часто лежат депрессия, обеспокоенность, неполноценность, безнадежность, и главным образом – самоненависть.
Прежде всего необходимо понять первопричину своего однополого влечения, и мы помогаем клиентам определить его. Затем мы помогаем им покончить с сексуальным поведением и раскрыть их реальные чувства. Как я уже сказал, под однополым влечением часто скрываются обеспокоенность, депрессия, чувства неполноценности, безнадежности и чувство, что они не отвечают требованиям. Очень часто эти чувства сопровождаются колоссальным чувством скорби и сильными эмоциями. Переживая эти сильные эмоции на сеансе и обрабатывая их, клиенты начинают чувствовать, что они теперь способны самоутвердиться с мужчинами в рамках здоровых отношений. Для них очень полезно подключаться к той мужественности, к которой они зачастую не способны подключиться.
На второй стадии мы занимаемся когнитивной терапией. Одна из книг, по которой я работаю, называется «10 дней до самооценки». Я пытаюсь помочь клиентам понять их иррациональные мыслительные процессы. Мы также занимаемся тренингом ассертивности и работой с «внутренним ребенком». «Внутренний ребенок» — это другое слово для «бессознательного». И мы помогаем им понять, что именно вызывает у них гомосексуальное поведение, что именно вызывает у них гомосексуальные чувства. Мы помогаем им понять, что зачастую их потребность в любви — это потребность ребенка. Цель работы с «внутренним ребенком» — помочь их «ребенку» понять, какие эмоциональные потребности не были удовлетворены в детстве, и как они могут удовлетворить их сегодня.
На стадиях 3 и 4 проводится глубокая психодинамическая работа. Третья стадия обычно фокусируется на исцелении отцовской и мужской раны, а четвертая стадия фокусируется на исцелении материнской и женской раны. По достижении четвертой стадии клиент значительно, если не полностью, уменьшит свое однополое влечение, и начнет развивать гетеросексуальное влечение. И здесь мы так же проводим психообразование, особенно для клиентов, которые хотят встречаться с девушками и жениться. Наряду с психообразованием мы обучаем отношениям и пониманию противоположного пола: как относиться к женщинам, как ходить с ними на свидания, что искать на свидании, осознавать кто они такие, как они выглядят, что им нравится в себе, а также, что они хотят от партнера или жены.
Большая часть нашего влечения бессознательна. Мы притягиваемся к людям, не осознавая этого. Поэтому на четвертой стадии мы пытаемся привести тех клиентов, которые встречаются с женщинами и может даже собираются жениться, к осознанному пониманию того, что они из себя представляют и с какой женщиной хотят быть. Тренинг по отношениям играет очень важную роль. Мы проводим обучение отношениям на протяжении всей терапии. Это начинается с налаживания отношений с другими мужчинами, поскольку у многих из моих клиентов, испытывающих нежелательное однополое влечение, по сути никогда не было хороших отношений с мужчинами. Они всегда чувствовали себя неполноценными и отчужденными. Мы учим их устанавливать здоровые границы. Мы учим, как нужно относиться к другим мужчинам, как поддерживать здоровое общение, хорошие и плохие ожидания от дружбы, и их потребности, их истинные потребности в дружбе. Это по поводу отношений с мужчинами.
Отношения с женщинами весьма похожи. Как только клиенты научатся близким отношениям с мужчинами, они будут готовы перейти к отношениям с женщинами. Но до тех пор, пока эта здоровая связь с мужчинами не будет установлена, они не будут знать, как на самом деле нужно относиться к женщине. Они не обходятся с женщинами должным образом. Это более приятельские отношения, вместо отношения, которое должно быть к своей потенциальной жене. Так что сперва они должны сблизиться с мужчинами, прежде чем они смогут сблизиться с женщинами.
И религия – это не обязательное условие для изменения.
Дополнительно: подробное описание процесса изменения бывшим гомосексуалистом (на английском)
Гомосексуализм — это действительно психотравмы, причем множнственные на фоне эмоций! Интересно и понятно все изложено.